Никому не известная молодая актриса оперетты пришла на студию в надежде получить роль в «новом фильме». Выстояв длинную очередь желающих, с трудом скрывая робость и мучительно краснея, актриса очутилась перед режиссером. Его испытующий пронзительный взор не обещал ничего хорошего.
– Что это? – указывая на нос претендентки, строго спросил режиссер.
Быстро взглянув в зеркало, актриса увидела маленькую родинку, о которой совершенно забыла.
– Родинка, – еле слышно сказала вошедшая.
– Родинка – это не годится! – авторитетно отрезал режиссер.
Актриса попыталась было что-то возразить, но режиссер был категоричен.
– Вы театральная актриса. В театре родинка вам не мешает. Так, ничего особенного. На экране она будет размером с автобус! Кино – это вам не театр. В кино мешает все. Это надо понимать!
С пылающими щеками актриса выбежала вон, мысленно поклявшись никогда в жизни больше не преступать порог киностудий.
Она родилась под Москвой в семье Евгении Сухотиной и Петра Орлова. Родители мечтали видеть свою дочь известной пианисткой и в 6 лет отдали ее учиться в музыкальную школу. Мать актрисы была дальней родственницей одного из зятьев Льва Толстого. Выдающегося писателя видела и маленькая Любочка, он ей презентовал книгу «Кавказский пленник» с дарственной надписью. Малышка с детства проявляла способности к лицедейству: однажды свидетелем ее игры стал сам Федор Шаляпин. В оперетте «Грибной переполох», поставленной детским любительским театром, Любочка играла роль Редьки. Выдающийся певец подхватил ее на руки и воскликнул: «Эта девочка будет знаменитой актрисой!»
Розовое детство закончилось неожиданно: сначала грянула революция, затем гражданская война. Семья бедствовала. В то тяжелое время Орловых приютила сестра матери. Чтобы хоть как-то прожить, Любочка и ее сестра Нонна доили корову, и Люба сама возила молоко в Москву на продажу. Особенно трудно приходилось зимой: обледеневшие тяжелые бидоны, к которым примерзали руки, постоянный страх потерять с таким трудом заработанные деньги, возвращаясь в морозной темноте домой...
В 17 лет Люба начала обучение в Московской консерватории по классу рояля. Тогда и подвернулась девушке первая работа в кино: тапером или же «иллюстратором» кинолент. В прокуренных московских иллюзионах и синематографах Орлова каждый вечер играла нехитрые мотивчики, сопровождавшие немые фильмы. Проучившись в консерватории три года, Люба поступила на хореографическое отделение Московского театрального техникума, после чего в 1926 году ее приняли хористкой в Музыкальную студию при МХАТе, основанную Немировичем-Данченко. В том же году Орлова впервые вышла замуж. Высокий голубоглазый поклонник Любы приезжал за ней после спектаклей с букетами роз, и они удалялись вместе. Андрей Берзин, 29-летний перспективный партийный чиновник, приглянулся не только артистке, но и ее родителям, которые настоятельно рекомендовали Любочке не тянуть со свадьбой.
Симпатичный муж при солидной должности, отдельная квартира после родительской коммуналки, появившиеся наконец деньги. Но семейное счастье Любы оказалось недолгим. В 1930-м Берзина арестовали. В одном из писем он якобы просил Любу отказаться от него, оформив соответствующие бумаги. Она так и сделала.
После она отказалась от него еще раз. Когда после триумфа «Веселых ребят» Орловой присвоили звание заслуженного деятеля искусств РСФСР, на приеме в Кремле с ней изъявил желание побеседовать Сталин и спросил, есть ли у нее какая-то просьба к нему. «Шесть лет назад арестовали моего первого мужа Андрея Берзина. Я ничего не знаю о его судьбе. Не могли бы вы помочь мне связаться с ним?» – робко произнесла актриса. Сталин удивился, но помочь обещал. Вскоре Орлову вызвали на Лубянку, где один из начальников сообщил ей, что ее бывший муж жив и, если у нее есть такое желание, она хоть сегодня может с ним воссоединиться. Орлова, не произнеся ни слова, покинула кабинет.
Оставшись одна, Любовь Орлова вернулась к родителям и еще активнее окунулась в работу. Почти 6 лет прослужила она в театре ничем не примечательной артисткой хора и кордебалета, пока не получила наконец главную роль в оперетте «Перикола» Жака Оффенбаха. Такому стремительному выдвижению на первые роли, скорее всего, посодействовал руководитель театра Михаил Немирович-Данченко – сын прославленного режиссера. Он был серьезно увлечен молодой хористкой, и в театре даже поговаривали об их скорой свадьбе. Но Орлова лишь отмахивалась от советов подруг: «Выйду замуж, придется с ним жить. А я и так своего добьюсь». Орловой становилось тесно в театре, а экран ее принимать не хотел. К тому же сам Немирович-Данченко-старший – патрон Любы – категорически запрещал ей сниматься. Прославленный режиссер крайне брезгливо относился к «босяцкому» искусству кино. Тем не менее, Орловой удалось промелькнуть в эпизодической роли в немом фильме Бориса Юрцева «Любовь Алены» и сыграть Грушеньку в «Петербургской ночи». Того успеха, к которому она уже привыкла на театральных подмостках, эти картины ей не принесли. Любовь Орлова понимала, что ей нужна роль, которая сделает ее той, кем она мечтала быть.
Тем временем в Москве появился еще один мечтатель. Григорий Александров только вернулся из 3-летней поездки по Америке. В Соединенных Штатах он вместе с другом – позже им припишут более нетрадиционные отношения – Сергеем Эйзенштейном постигал тонкости киноремесла. Голливуд произвел на Александрова неизгладимое впечатление, молодой режиссер был полон радужных мечтаний и амбициозных планов снять что-то подобное, феерическое, искрометное. Лучшую музыкальную кинокомедию! Два месяца ушло на написание сценария. Куда больше времени и сил потребовалось на подбор главных героев картины.
С мужской ролью определились довольно скоро. Кому как не солисту Ленинградского мюзик-холла Леониду Утесову играть поющего пастуха. А вот с кандидатурой на роль Анюты у режиссера не складывалось… Он обошел все столичные театры, прошерстил картотеки Мосфильма, изучая анкеты молодых актрис, просматривал девушек, далеких от мира кино. В какой-то момент ему показалось, что он нашел свою героиню, но талантливую и симпатичную девушку-трактористку, которая недурно пела и танцевала, чуть ли не силой увел со съемочной площадки директор совхоза: «Ей пахать надо, а вы тут с каким-то кино пристаете». Было отчего впасть в отчаяние! И тут появилась Любовь Орлова. Согласно легенде, вконец расстроенный Александров, по совету друга, сходил в музыкальный театр при МХАТе, где как раз блистала Перикола-Орлова. Молодой режиссер был покорен чарами 30-летней артистки. А она, дескать, на предложение сниматься ответила: «Нет. Я чувствую, мы часто будем спорить. Это не помешает работе?» Он тут же принялся уговаривать ее: «Но в спорах рождается истина».
Другая, разумеется, не столь известная версия гласит о том, что именно Орлова первая предложила себя на роль Анюты. Кинопробы артистки Александрову не понравились. Но Орлова не сдалась. Александров как раз попивал чай у своей знакомой – режиссера студии документальных фильмов – Лидии Степановой, когда к ней в гости «неожиданно» зашла ее подруга Любовь Орлова. Разумеется, совершенно случайно, хозяйке понадобилось выйти по делам, и режиссер с актрисой остались наедине. «Представляешь, Григорий Васильевич предложил мне роль в своем новом фильме», – со счастливой улыбкой выпалила Люба, когда подруга вернулась. Понял ли режиссер, что встреча была тщательно спланирована дамами заранее или нет, но через пару дней Орлову утвердили на роль Анюты.
